Суворов всю жизнь хранил эту монету.
Разносторонне изучая военное дело, он вместе с тем усиленно работал для пополнения и расширения общего образования. Насколько известно, он посещал лекции кадетского корпуса. Но главным образовательным средством его были самостоятельные, домашние научные занятия, частью при помощи покупаемых книг, в большинстве же случаев – посредством книг, добываемых на стороне: в полку, в кадетском корпусе – словом, где только была хоть какая-нибудь к этому возможность.
Эта работа была так упорна, что во все время пребывания в полку Суворов решительно нигде не бывал кроме корпуса и службы, посвящая весь отдых самообразованию у себя на дому. В результате такой самодеятельности оказалось, что ко времени наступления 20-летнего возраста он обладал уже таким прочным, обширным, разносторонним образованием, какого не могло дать ему ни одно из существовавших тогда учебных заведений, – никто, и ничто, кроме личной его доброй воли. Помимо общеобразовательных предметов основательно была изучена также и Библия, весь цикл церковных служб, весь церковный обиход.
Солдатскую лямку Суворов тянул чуть не десять лет (с 1745 года по 15 апреля 1754 года), когда он, наконец, был произведен в офицеры. Ему было тогда уже около 25 лет. Дворянские же дети в то время легко достигали к такому возрасту генеральских чинов. Несомненно, что и Суворов несравненно раньше мог бы быть произведен в офицеры, если бы желал этого, тем более, что с первых же дней своей солдатской службы он был на самом лучшем счету, и ему давались обыкновенно весьма серьезные и важные поручения. По личному его удостоверению он, “состоя в унтер-офицерских чинах, исправлял разные должности и трудные посылки”. Произведенный в 1751 году в сержанты, он был послан в 1752 году в Дрезден и Вену с депешами, где и пробыл более полугода (с марта по октябрь).
Продолжительное пребывание Суворова солдатом было делом личного его желания, вполне отвечало его намерениям – детальнейшим образом изведать личным своим опытом все то, что приходится делать солдату, помимо прямых его обязанностей. Понятно, что никакие учебные заведения, никакие книги не могли заменить ему в этом отношении личного опыта. И, познакомившись с делом не поверхностно, а по существу, Суворов открыл в русских солдатах драгоценнейшие качества души и так искренне полюбил их, так задушевно привязался к ним, что во всю жизнь, буквально до гробовой доски, остался верен солдатскому режиму, который он, именно во имя полного и органического единения с войском и слияния с ним, прямо-таки впитал в плоть и кровь свою.