Он сощурился, чтобы защитить глаза от ветра, и его охватил радость. "Сто сорок миль в час! Не теряя управления! Если я начн пикировать с пяти тысяч футов, а не с двух, интересно, с како скоростью..."
Благие намерения позабыты, унесены стремительным, ураганны ветром. Но он не чувствовал угрызений совести, нарушив обещание которое только что дал самому себе. Такие обещания связывают чаек, уде которых - заурядность. Для того, кто стремится к знанию и однажд достиг совершенства, они не имеют значения.
На рассвете Джонатан возобновил тренировку. С высоты пяти тыся футов рыболовные суда казались щепочками на голубой поверхности моря, Стая за завтраком - легким облаком пляшущих пылинок.
Он был полон сил и лишь слегка дрожал от радости, он был горд, чт сумел побороть страх. Не раздумывая, он прижал к телу переднюю част крыльев, подставил кончики крыльев - маленькие уголки! - ветру бросился в море. Пролетев четыре тысячи футов, Джонатан дости предельной скорости, ветер превратился в плотную вибрирующую стен звуков, которая не позволяла ему двигаться быстрее. Он летел отвесн вниз со скоростью двести четырнадцать миль в час. Он прекрасно понимал что если его крылья раскроются на такой скорости, то он, чайка, буде разорван на миллион клочков... Но скорость - это мощь, скорость - эт радость, скорость - это незамутненная красота.
На высоте тысячи футов он начал выходить из пике. Концы ег крыльев были смяты и изуродованы ревущим ветром, судно и стая чае накренились и с фантастической быстротой вырастали в размерах преграждая ему путь.
Он не умел останавливаться, он даже не знал, как повернуть н такой скорости.
Столкновение - мгновенная смерть.
Он закрыл глаза.
Так случилось в то утро, что на восходе солнца Джоната Ливингстон, закрыв глаза, достиг скорости двести четырнадцать миль час и под оглушительный свист ветра и перьев врезался в самую гущу Ста за завтраком. Но Чайка удачи на этот раз улыбнулась ему - никто н погиб.
В ту минуту, когда Джонатан поднял клюв в небо, он все еще мчалс со скоростью сто шестьдесят миль в час. Когда ему удалось снизит скорость до двадцати миль и он смог, наконец, расправить крылья, судн находилось на расстоянии четырех тысяч футов позади него и казалос точкой на поверхности моря.