Движение Дауна в Силезию, на коммуникации короля, пресекло бы все сообщения его с Саксонией и имело бы большее влияние на положение под Дрезденом, чем присутствие его армии перед дрезденскими укреплениями. Во время перехода в Силезию он всегда имел бы на своем правом фланге Богемию, вследствие чего беспрерывно находился бы в сообщении с территорией своего государства. Русские были неподалеку: это движение, перенося войну на Одер, могло бы побудить их примкнуть к его левому крылу. Десять или двенадцать дней не могли восстановить упадка боевого духа прусской армии, после крупного поражения ее под Гохкирхом, и если бы Даун гнал ее, не выпуская оружия из рук, на пути в Силезию, это был бы победитель, преследующий побежденного: моральное воздействие Гохкирха сражалось бы за него.
КОММЕНТАРИЙ 15
Король не мог стоять лагерем при Гохкирхе, не владея Гогенкирхбергом. Ни один полковой адъютант не пренебрег бы этой предосторожностью и не поставил бы своего батальона там, где все пространство простреливали неприятельские батареи. Непостижимо, почему он упорно оставался в этом лагере шесть дней, когда все высоты были заняты неприятелем. Лаудон был в его тылу, и все перелески на триста туазов вправо были заняты стрелками Дауна, который мог со своих батарей осыпать картечью палатки прусского короля. Если король не осмеливался атаковать холмов Гохкирха, потому что их защищала вся австрийская армия, то ясно, что он должен был занять другой лагерь.
Если бы герцог Арембергский атаковал в шесть часов утра и более энергично, потери короля были бы еще большими.
Если бы Даун смелее развивал свой первоначальный успех, король не успел бы сосредоточить войска: он вполне закономерно потерял бы всю свою армию. Утрата обозов, палаток, двухсот пушек и лучших войск была для него не так важна, как ошибка в действиях, которую он сделал, остановившись в Гохкирхе; только удача помогла ему спасти хоть что-нибудь.
Оправдывать его действия невозможно: он разбил свой лагерь в виду армии Дауна, находившейся в боевом порядке, и не мог не знать занимаемой им позиции.
Достойно удивления, что Даун не атаковал его ночыо с десятого на одиннадцатое, и четыре дня ждал сражения. Не должен ли был он сообразить, что король мог одуматься? В самом деле, как можно было ожидать, что он по своей воле будет находиться продолжительное время в таком странном положении.