Через месяц после прибытия Суворова в Кончанское его навестила дочь Наташа со своим сыном. Это очень развлекло опального фельдмаршала, он повеселел, бодрее относился к своей участи. Но через два месяца гости уехали, старик остался один. Жизнь его становилась все более тяжелой.
Вындомский отказался от обязанностей надзирать за Суворовым, сославшись на плохое свое здоровье. Из Петербурга повелели переложить эти обязанности на соседнего с Суворовым помещика Долгово-Сабурова. Тот также отказался, приведя какие-то веские причины. Тогда вспомнили о Николеве, безграмотном отставном чиновнике, подвернувшемся однажды под руку и так ретиво выполнившем тогда поручение перевода Суворова из Кобрина.
Особой инструкцией на Николева возлагались обязанности:
«Всемерно стараться ведать, от кого будет он (то есть Суворов. – К. О.), иметь посещении, с каким намерением, в чем он с посещателями, или порознь, будет упражняться, какие разговоры произнесены будут, и не произойдет ли каковых либо рассылок, от кого, куда, чрез кого, когда и за чем».
«О писменном его самого и находящихся при нем производстве наблюдать найприлежнейше».
«Когда бы он, граф Суворов, вознамерился куда-нибудь поехать в гости, или на посещение кого-либо, то представлять ему учтивым образом, что, по теперешнему положению его, того делать не можно».[98]
В конце сентября Николев приехал в Кончанское. При первой встрече его с опальным фельдмаршалом произошел следующий диалог: «Я слышал, что ты пожалован чином? Правда, и служба большая! Выслужил, выслужил, продолжай этак поступать, еще наградят». Николев на это возразил, что долг верноподданного – исполнять волю царя. Суворов ответил: «Я бы этого не сделал, сказался бы больным».
Бесцеремонность нового надсмотрщика была хорошо известна Суворову. Нервы его не выдержали, и он отправил Павлу отчаянное письмо: «Сего числа приехал ко мне коллежский советник Николев. Великий монарх, сжальтесь, умилосердитесь над бедным стариком. Простите, если чем согрешил».
На этом письме император наложил резолюцию: «Оставить без ответа».