Русская дипломатия упустила, однако, военные и политические возможности, открывшиеся после Фокшан и Рымника. Блестящая рымникская победа не дала, в конечном итоге, плодов; она поблекла в многоречивых прожектах дипломатов и вялых действиях генералитета. Чтобы создать вновь почву для выгодного окончания затеянной войны, нужен был новый сокрушительный удар, новый Рымник.
Вернувшись с рымникских берегов в Бырлад, Суворов бездеятельно провел здесь целый год. Потемкин не склонен был к активным действиям. Он ограничивался дипломатической и военной корреспонденцией, перемежая ее небывало роскошными празднествами. Однажды, живя в Бендерах, он устроил пир в специально сооруженных подземных залах, роскошно убранных в восточном вкусе. Все русские генералы стремились присутствовать на этих увеселениях. Один Суворов избегал появляться в главной квартире; он по-прежнему ненавидел роскошества и празднословие.
Досуг свой он заполнял изучением турецкого языка, чтением газет и книг и беседами с толпившимися в Бырладе людьми. Жил он очень скромно, даже подчеркнуто скромно, в виде протеста против потемкинского великолепия. Он ходил в куртке из грубого сукна, не имел никакого багажа, обедал на скатерти, которую расстилал прямо на земле, и т. д. Все резче и нетерпимее проявлялись его оригинальные вкусы и понятия.
Существование, которое приходилось вести в Бырладе, не могло успокоить ненасытной жажды деятельности старого полководца, и он был очень обрадован, когда узнал, что в сентябре Потемкин двинул войска с Днестра на Дунай. Екатерина требовала энергичных действий, в результате которых можно было бы возобновить переговоры о мире. Но ввиду невозможности перенести операции на равнины Валахии, для таких действий оставался лишь узкий плацдарм между Черным морем и устьем реки Серег. Задача осложнялась тем, что и без того очень удобный для обороны Дунай был защищен кольцом крепостей: Килией, Тульчей, Исакчей, Измаилом. Однако выбора не оставалось. В сентябре началось наступле– ление. Первые три крепости были в короткий срок взяты русскими войсками: 18 октября Гудович взял Килию, 7 ноября была взята Тульча, пала также и Исакча. Оставался грозный Измаил: он «вязал руки для операций дальних». Пока стоял этот оплот турецкого могущества, Турция не склонна была к уступкам.
Расположенный в исключительно важном стратегическом пункте (на пересечении путей из Галаца, Бендер, Хотина и Ки– лии), запиравший выход через Дунай в Добруджу, Измаил был обнесен глубоким рвом в шесть сажен шириной и четыре сажени глубиной, местами наполненным водой.