Этот взгляд Суворова, сохраняющий всю свою значимость и ныне, был тем более ценен, что Суворов высказывался так в эпоху кабинетного, бумажного творчества (к которому особенно были склонны генералы в Австрии и Пруссии). «Ни одной баталии в кабинете выиграть не можно, и теория без практики мертва», говорил Суворов. «Я гляжу на предметы только в целом, – говорил он также. – Вихрь случая переменяет наши заранее обдуманные планы».
Глубина, оригинальность и сила его военных воззрений состояли в том, что они не вытекали из незыблемых, застывших «вечных принципов» военного искусства, а исходили из учета реальных условий и возможностей русской армии, из характера людских кадров, качества вооружения, особенностей организации армии, морального уровня солдат и т. п.
Как известно, Суворов с особым презрением и ненавистью относился к австрийскому и прусскому «методизму». Слово «методизм» употреблялось Суворовым в смысле «шаблон». Именно пресловутый немецкий шаблон вызывал столь горячую неприязнь и осуждение со стороны великого русского полководца.
Нужно подчеркнуть, что постоянное внимание Суворова ко всем колебаниям в ходе сражения, постоянная готовность реагировать на них и изменить план боя отнюдь не уменьшали глубокого планирования всей операции, проникновенного предвидения полководца. Суворов не походил на тех военачальников, которые подготовляют только начальную стадию боя и мало задумываются над последующим его развитием. Тщательно изучая и анализируя общую обстановку, он старался предугадать течение боя, предугадать контрманевры врага, чтобы заранее парализовать их. Поэтому тактические уловки врага редко заставали его врасплох.
Вот один пример тому. Совершая марш к Треббии, Суворов выслал отряд к Боббио, чтобы воспрепятствовать движению французов вдоль реки Треббии на север. Генерал Моро действительно направил в Боббио трехтысячный отряд Пуапа для установления связи с Макдональдом. Выдвигая свой заслон, Суворов не имел никаких сведений об этом, но он хотел обезопасить себя от всяких случайностей и предвидел возможные шаги противника. Отсутствие связи между двумя французскими армиями сыграло крупную роль в исходе сражения. Мысль Суворова опережала события боя.
Необходимо отметить, что замыслы великого русского полководца были всегда крайне реалистичны. «Кажется, предполагаю, может быть – не должны быть в военном плане.