Средство, которое я вам предлагаю, одно только и может вас спасти. Оно простое, благородное и великодушное. Мы можем предложить французам контингент в 10 000 человек, оставив себе то, что необходимо для обороны наших крепостей. Они скоро возьмут Мантую и перенесут войну в Германию. Когда мы сделаем первый шаг, остальное дастся легче, потому что в дальнейшем все партии, раздирающие государство, единодушно пойдут вместе, воодушевленные одинаковыми побуждениями. Наша независимость будет обеспечена, и мы спасем основы нашей конституции. Австрия не имеет никакого влияния на наши народы. У нее нет флота, тогда как с минуты на минуту на Лидо может появиться тулонский флот».

Это мнение подействовало и на страсти, и на мысли разумных людей, но к нему присоединились лишь немногие. Аристократические предрассудки одержали верх над интересами родины. Такое решение было бы слишком благородным для вырождавшихся, не способных к высоким мыслям людей.

Проведитор Мочениго торжественно принял Наполеона в Брешиа. Он заверял в добрых чувствах сената к Франции. Блестящие празднества установили связи между офицерами армии и главнейшими фамилиями. Каждый вельможа стремился сделаться личным другом какого-либо французского генерала.

В Вероне проведитор Фоскарини последовал этому примеру, но надменность его характера мешала притворству: он плохо скрывал свои тайные чувства. Это был один из сенаторов, наиболее враждебных новым идеям. Протестовать против вступления французов в Пескиеру он не посмел, потому что они прибыли туда вслед за войсками Болье; но когда французы потребовали ключи от арсенала, чтобы поставить орудия на валы, и когда они занялись вооружением галер, он заявил протест против такого нарушения нейтралитета республики. По прибытии Наполеона в Пескиеру этот проведитор пытался отговорить его от движения на Верону; он дошел даже до угрозы запереть ее ворота и открыть канонаду. «Слишком поздно, — сказал ему главнокомандующий, — мои войска уже вошли туда. Я принужден установить оборону по Адидже на время осады Мантуи. С полутора тысячами словенцев вы не сможете помешать переправе австрийской армии. Нейтралитет состоит в том, чтобы для всех была одинаковая мера и одинаковый вес. Если вы не враги мне, вы должны позволить мне сделать то, что разрешили или по крайней мере не мешали делать моим противникам».

Подобные разногласия, о которых сообщили в сенат, побудили его отозвать Фоскарини и заменить его Батталья, с назначением последнего главным проведитором всех провинций по ту сторону Адидже, включая Верону.