После Кампо-Формио, в момент отъезда из Италии, он написал из Милана 11 ноября 1797 г. генуэзскому правительству следующее письмо:
«Спешу ответить, граждане, на проявление доверия ко мне с вашей стороны... Вам нужно сократить административные расходы, дабы не пришлось переобременять налогами население... Недостаточно ничего не делать против религии, нужно еще не давать никакого повода для беспокойства самым щепетильным из верующих и не предоставлять никакого оружия людям злонамеренным. Отстранение всех дворян от общественных должностей было бы возмутительной несправедливостью, вы сделали бы то же, что делали они... Вопрос о порто-франко является яблоком раздора, брошенным в вашу среду... Город Генуя должен держать свой порт открытым в зависимости от воли Законодательного корпуса...
Почему лигурийский народ так быстро изменился? Его первые порывы к братству и восторженность сменились опасениями и страхом. Духовенство первое сплотилось вокруг дерева свободы. Оно первое сказало вам, что мораль евангелия является демократической. Но люди, подкупленные вашими врагами и непосредственные помощники тирании во всех революциях, воспользовались промахами, пусть даже преступлениями некоторых из духовных лиц, чтобы писать против религии, и духовенство удалилось! Начались массовые репрессии, и число ваших врагов возросло!.. Когда в государстве, особенно в небольшом государстве, усваивают привычку осуждать, не выслушивая оправданий, приветствовать речи рукоплесканиями, потому что они произнесены со страстью; когда называют добродетелью преувеличения и исступление, преступлениями — умеренность и справедливость, — тогда такое государство близко к гибели... Поверьте, что во всех местах, куда призовут меня долг и служба родине, для меня будут в числе самых дорогих те минуты, когда я смогу быть полезен вашей республике... Я с удовлетворением узнаю, что генуэзский народ единодушен и счастлив».
В Париже, в Совете Пятисот, обсуждалось тогда предложение Сийеса об изгнании из Франции всех дворян с возмещением стоимости их владений промышленными товарами. Советы, данные Наполеоном Генуэзской республике, казались адресованными Французской республике, которая ими воспользовалась; во всяком случае экстремистский и ужасный проект, который повсюду вносил тревогу и беспорядок, был отклонен. Больше о нем не было и речи.
Ни один из французских батальонов не перешел за Тортону. Генуэзская революция восторжествовала благодаря влиянию одного третьего сословия.
Если бы не проделки инквизиторов и клуба Моранди, она была бы проведена без нарушения порядка, без потрясений и без всякого, даже косвенного, вмешательства Франции.