Если у вас возникли трудности с загрузкой некоторых страниц из-за перегруженности сервера, вы можете обратиться на зеркала сайта здесь и здесь

Сохранение спокойствия в тылу являлось одним из важнейших условий успеха всего предприятия, — вот почему Александр уделил из своих сравнительно небольших военных сил такую крупную часть для Антипатра. А силы, двинутые им против Персии, были, действительно, не слишком велики.' В распоряжении македонского командования в момент выступления в поход находилось в общей сложности около 30000 пехоты, 5000 конницы и около 160 военных судов. Ядро войска составляли тяжелая конница и пехота. Собственно македонской конницы было около 2000 всадников (8 ил), но к ней присоединялась также фессалийская конница (около 1800 всадников), по своим качествам не уступавшая македонской. Тяжелая македонская пехота (фаланга) состояла из 6 таксисов, т. е. в общей сложности около 9000 человек. Гипаспистов было приблизительно 3000 человек. Кроме них легкая пехота насчитывала 6000—7000 фракийцев и иллирийцев. Эти же племена дали Александру несколько отрядов легкой кавалерии.

В состав армии входило также 7000 греческой пехоты, выставленной членами союза, и 5000 наемников. Впрочем, Александр не очень доверял своим греческим союзникам. Поэтому он почти не пользовался ими в бою, применяя их главным образом для гарнизонной службы в захваченных местностях, для охраны дорог и т. п.

Однако небольшой, сравнительно, количественный состав македонских войск возмещался их высокими боевыми качествами. Можно смело сказать, что древний мир еще не знал подобной армии. Те силы, которые мог выставить против Македонии Дарий III, хотя и значительно превосходили их числом, но далеко уступали им в смысле организованности и опытности. К тому же македонская армия превосходила персов и своей техникой. Александр широко использовал технические завоевания IV в. При армии находился инженерный обоз с различными осадными приспособлениями и кадры опытных инженеров и саперов. Для переправы через реки употреблялись понтонные мосты, при осаде крепостей — тараны, штурмовые башни и т. п.

Здесь нужно отметить еще одну интересную черту. Приготовляясь к восточному походу, Александр отдавал себе ясный отчет в том, что это будет не простой военный набег. Он собирался завоевать Азию, завоевать ее прочно и не только силой оружия. Конечно, в 334 г. юный Александр еще не мог предвидеть, как далеко пойдет это завоевание. Мысль о «мировой» монархии и планы ее организации, повидимому, сложились позднее, во время самого похода. Но тем не менее уже сейчас ученик Аристотеля понимал огромное культурное значение похода и для Востока и для Греции. При его «штабе» находился целый отряд «землемеров» (бематистов), игравших роль наших топографов. В свите* Александра было много греческих ученых и философов. Из них нужно отметить историков Каллисфена (племянника Аристотеля) и Аристобула, философов Пиррона¹ и Анаксарха, а также многих географов и ботаников, собиравших и отправлявших Аристотелю различные научные коллекции. В канцелярии Александра, под руководством ее начальника Эвмена, велся подробный дневник похода, который послужил главным материалом для позднейших историков этой эпохи.

Таким образом, в подготовке восточного похода в полной мере сказалась та черта Александра, о которой мы упоминали выше: стремление самым деловым образом подготовить все свои предприятия, как бы грандиозны они ни были. Впрочем, в организации похода было два слабых места: флот и финансы. Но здесь Александр ничего не мог поделать.