Но Диодор Путешественник утверждает, что как эти двое, так и третийсын Кимона, Фессал, родились от Исодики, дочери Мегаклова сына Эвриптолема.Зато и возвысился он с помощью лакедемонян еще в ту пору, когда они вели борьбус Фемистоклом и хотели, чтобы Кимон, несмотря на его юные годы, имел в Афинахбольшее значение и влияние. Да и афиняне сначала смотрели на это благосклонно,извлекая из расположения спартанцев к Кимону немалые выгоды. Впервые годы роста их могущества, когда им так много приходилосьзаниматься делами военного союза, почет и уважение, оказываемые Кимону, их нераздражали, ибо почти все общегреческие дела они доводили до благополучногоконца благодаря посредничеству того же Кимона, умевшего мягко обходиться ссоюзниками и угодного лакедемонянам. Но сделавшись сильнее, они стали выражатьнедовольство горячей приверженностью Кимона к спартанцам. К тому же сам он повсякому поводу восхвалял Лакедемон перед афинянами, в особенностикогда ему приходилось упрекать их или побуждать к чему‑нибудь. В этихслучаях, пишет Стесимброт, он имел привычку говорить: «А вот спартанцы нетаковы». Так навлекал на себя Кимон нерасположение и, пожалуй, даже враждусвоих сограждан. Но из всех клевет, на него возводившихся, самая страшная,несомненно, была порождена следующими обстоятельствами.
В четвертый год царствования в Спарте Архидама, сынаЗевксидама, произошло сильнейшее из всех сохранившихся в народной памятиземлетрясений – такой силы, что земля лакедемонян во многих местах обрушилась вразверзшиеся пропасти, а некоторые из вершин Тайгета откололись. Весь город былобращен в развалины, все дома за исключением пяти, были разрушеныземлетрясением. Рассказывают, что юноши и мальчики занимались гимнастикойвнутри портика, и за несколько мгновений до землетрясения около них показалсязаяц, и мальчики, как были натерты маслом, бросились, резвясь, вдогонку ему, ана оставшихся юношей обрушилось здание, и они все доединого погибли. Гробницу их и поныне называют Воздвигнутой землетрясением.Архидам, тотчас поняв, какая опасность угрожает государству, ивидя, что граждане только тем и заняты, что стараются вынести из жилищ наиболееценное имущество, велел протрубить сигнал, как будто бы наступал неприятель,дабы все, нимало не медля, собрались вокруг него с оружием в руках. Только этоодно и спасло Спарту при тогдашних обстоятельствах: отовсюду с полей сбежалисьилоты с намерением захватить врасплох тех из спартанцев, которым удалосьспастись; застав же их вооруженными и построенными в боевой порядок, ониразбежались по городам, начали открытую войну и переманили на свою сторонунемалое число периэков. Одновременно с ними напали на спартанцев и мессенцы. Ивот, нуждаясь в помощи, лакедемоняне шлют в Афины Периклида, того самого,который, как Аристофан представляет его в комедии[24],бледный, в пурпурном плаще, сидел у алтарей и молил прислать подмогу.