Столь же настоятельно уговаривал царя быть осторожнее иизбегать встречи с «неодолимым», как он говорил, римским оружием и Таксил,который прибыл от Митридата и принимал участие в походе. СначалаТигран спокойно выслушивал такие советы, но когда собрались к нему со всемисилами армяне и гордиенцы и явились во главе своих войск мидийские иадиабенские царьки, когда от Вавилонского моря прибыли полчища арабов, а отКаспийского – толпы альбанов и сопредельных им иберов, да к ним ещеприсоединились, тоже в немалом числе, вольные племена с берегов Аракса,привлеченные лаской и подарками Тиграна, – тут уж и на царскихпирах, и в царском совете только и слышны были самонадеянные похвальбы и угрозыв духе варваров. Таксилу стала угрожать казнь за то, что он выступает противбитвы, и даже самого Митридата Тигран заподозрил в том, что тот из завистистарается отговорить его от великого подвига. Именно поэтому он не стал егодожидаться, чтобы не делить с ним славу, и выступил со всем своим войском. Порассказам, он жаловался при этом своим друзьям на великую досаду, охватывающуюего при мысли, что придется помериться силами с одним Лукуллом, а не со всеми римскимиполководцами сразу. Его самонадеянность нельзя назвать совсем уж безумной ибезрассудной – ведь в своей рати он видел столько племен и царей, столькобоевых колонн тяжелой пехоты, такие тучи конницы! Действительно, лучников ипращников у него было двадцать тысяч, всадников – пятьдесят пять тысяч, изкоторых семнадцать тысяч были закованы в броню (это число приводится вдонесении Лукулла сенату), тяжелой пехоты полтораста тысяч (в соединенияхразличной численности). Работников, которые были заняты прокладыванием дорог,наведением мостов, очисткой рек, рубкой леса и другими работами, было тридцатьпять тысяч, они были выстроены позади бойцов и придавали войску еще болеевнушительный вид, вместе с тем увеличивая его мощь.
27. Когда Тигран, перевалив через Тавр, показался со своей ратью и увидел расположившееся уТигранокерт римское войско, осажденные варвары встретили его появлениерукоплесканиями и оглушительными криками и со стен стали с угрозами показыватьримлянам на армян. На военном совете у Лукулла одни предлагали идти навстречуТиграну, сняв осаду, другие же говорили, что нельзя оставлять позади себястолько неприятелей, а стало быть, нельзя и прекращать осаду. Лукулл объявил,что обе стороны, каждая порознь, неправы, но вместе они дают хороший совет, иразделил войско на две части: Мурену с шестью тысячами пехотинцев он оставилпродолжать осаду, а сам взял с собой двадцать четыре когорты, которыесоставляли не более десяти тысяч тяжеловооруженной пехоты, а также всю конницуи около тысячи пращников и стрелков из лука и двинулсяс ними на врага. Когда он остановился лагерем у реки, в широкой долине, еговойско показалось Тиграну совсем ничтожным.