Грузовое судно, на котором плыл сам Митридат, из‑засвоей величины не могло подойти к берегу, и кормчие остановили его вразбушевавшемся море, среди ярости волн, но и на воде оно уже не моглодержаться, так как в трюм набралась вода, и царю пришлось перейти на легкоепиратское суденышко, доверив свою жизнь морским разбойникам. Этимопасным способом ему удалось, вопреки всякому ожиданию, благополучно достичьГераклеи Понтийской.
Таким образом, судьба не покарала Лукулла за его похвальбуперед сенатом. Когда сенаторы постановили выделить на постройку военных судовтри тысячи талантов, он воспротивился этому и высокомерно заверил их в письме,что и без таких затрат и хлопот, с одними только кораблями союзников сумеетпрогнать Митридата с моря. Не без божественной помощи это удалось ему: говорят,что бурю на понтийский флот наслала Артемида Приапская[37],гневаясь на ограбление своего храма и похищение кумира.
14. Многие советовали тогда Лукуллу на время прекратитьвоенные действия; но он пренебрег этими советами и через Вифинию и Галатиювторгся во владения царя. Сначала он терпел недостаток всъестных припасах, так что тридцати тысячам галатов было приказано следовать заего войском и нести на плечах по медимну зерна, но он шел вперед, преодолеваявсе препятствия на своем пути, и дождался такого изобилия, что бык стоил влагере драхму, раб – четыре драхмы, а прочую добычу вообще ни во что не ставилии либо бросали, либо уничтожали. В самом деле, сбыть ее товарищу воин немог – у того ведь тоже было всего вдоволь. Однако вплоть до самой Фемискиры идолины Фермодонта и конники и пехотинцы моглипроизводить разрушения и грабежи лишь в сельских местностях, а потому сталиукорять Лукулла, что он приводит все города к подчинению мирным путем и не даетим случая нажиться, взяв хотя бы один из них приступом. «Ведь вот итеперь, – говорили воины, – мы легко могли бы взять Амис, этотцветущий и богатый город, стоит только живее взяться за осаду, но намприходится все бросить, чтобы идти за этим человеком в Тибаренскую и Халдейскуюглушь воевать с Митридатом!» Не думал Лукулл, что все это доведет солдат дотакого безумия, до какого они дошли впоследствии, и оставлял подобные речи безвнимания, пропуская их мимо ушей. Скорее он находил нужным оправдывать своидействия перед тем, кто, напротив, обвинял его в медлительности за то, что,задерживаясь возле маловажных селений и городов, он дает Митридату возможностьнакопить силы. «Это‑то мне и нужно, – возражал он им, – я медлюс умыслом: пусть царь снова усилится и соберет достаточные для борьбы войска,так, чтобы он оставался на месте и не убегал при нашем приближении. Или вы невидите, что за спиной у него беспредельные просторы пустыни, а рядом – Кавказ,огромный горный край с глубокими ущельями, где могут найти защиту и прибежищехоть тысячи царей, избегающих встречи с врагом.